Почему 50% славян на письме используют кириллицу, а 50% – латинку?

А также почему неславяне-болгары через 200 лет после покорения ими Балкан перешли на славянский язык?

Об алфавите вообще и о славянском в частности

Давным-давно, где-то в 50–60-х годах IX века (так давно, что точную дату назвать очень сложно), произошло событие огромной важности: двое образованных и умных братьев изобрели новый алфавит, и в результате огромное количество людей получило возможность писать и читать на родном языке.

К тому времени славяне имели за плечами несколько столетий бурной и богатой событиями истории, переполненной войнами, нашествиями и борьбой за свободу и новые земли. Некоторые из них уже успели создать свои государства и даже приняли христианство, но, вот, собственной письменности пока что ещё не имели, летописей не вели, школ не открыли и книг на своём языке не писали.

Братьев звали Кирилл и Мефодий, и эти имена известны всему миру. В память об одном из них новую письменность позже так и назвали – «кириллица». Хотя, как увидим, не всё здесь так просто: например, настоящие имена этих замечательных людей были иные, а изобретённая ими азбука – вовсе не кириллица.

Учёные-историки до сих пор спорят и о национальной принадлежности авторов славянской письменности: болгарские патриоты утверждают, что Кирилл и Мефодий – болгары; их оппоненты доказывают, что те были греками. Благодаря церковным жизнеописаниям нам известно место их рождения и детства – это очень красивый город на солнечном побережье Эгейского моря в нынешней Греции – Салоники. Есть у него и более длинное название: Фессалоники, – а раньше его ещё часто именовали Солунь. Хоть город и греческий, но во времена, о которых идёт речь, большую часть его населения составляли славяне, – отсюда и спор о национальности Кирилла и Мефодия. И совершенно очевидно, что братья с детства слышали вокруг себя славянскую речь, прекрасно понимали и знали не только славянский язык, но и культуру и обычаи славян.

Многие, видимо, думают, что составить новый алфавит – дело вовсе не хитрое: взял лист бумаги, посмотрел на буквы, уже имевшиеся к тому времени, и нарисовал свои значки, где-то похожие на те, что есть, а где-то и свои придумал. И тогда труд Кирилла и Мефодия вовсе не представляется таким уж великим, – да с ним бы и каждый школьник справился! Но, не забываем, что каждая буква отражает конкретный звук, а носители различных языков мира по-иному произносят даже близкие звуки. В некоторых языках вообще нет привычных нам звуков: например, китайцы не могут произнести «р», а японцы – «л». Поэтому калька с иностранного алфавита не получится. Увеличивать до бесконечности количество знаков для отображения особенностей произношения близких звуков тоже нельзя – так можно вернуться к иероглифам. Да и сами буквы должны быть понятными, узнаваемыми, запоминающимися и легко воспроизводимыми на письме, – иными словами, удобными для пользователя. Получается, что разработать новый алфавит для конкретного языка сложно: помимо хорошего лингвистического образования требуется и свободное владение этим языком.

В тексте везде говорится: «славянский язык», «славянская грамота», «славянский алфавит», «славянские буквы», не называя при этом конкретно чехов, хорватов, поляков, белорусов, македонцев, украинцев, сербов и другие известные нам народы. Дело в том, что во второй половине IX века все славяне всё ещё говорили на очень схожих между собой языках, да и сами эти народы ещё только-только начинали формироваться. Тогда было несколько десятков славянских племён, говоривших практически на одном языке. Конечно, у моравов, древлян, полян, вислян, чехов, северян, сербов, кривичей, сленжан, дулебов, хорватов, лютичей, тимочан, браничевцев были свои языковые особенности, но люди при общении без труда понимали один другого. Поэтому, когда появилась потребность разработать необходимые письменность и грамматику, никому и в голову не могла прийти мысль делать это для каждого племени отдельно. Новая азбука создавалась для всех славян и должна была быть универсальной и понятной.

Такой азбукой и стала кириллица. Её разработчики – братья из Салоник Кирилл и Мефодий. Заказчик – князь Великой Моравии Ростислав.

Но почему только половина нынешних славян (болгары, русские, сербы, белорусы, украинцы, македонцы) использует на письме кириллицу, а другая половина (поляки, чехи, боснийцы, словаки, хорваты, словене) – латинские буквы? Как получилось, что специально созданную для славянского языка грамматику (и созданную профессионально, с отражением всех фонетических особенностей!) некоторые из народов заменили на довольно далёкую в этом смысле латинку? И уж совсем удивительным представляется то, что потомки людей, которые как раз-таки и были инициаторами создания кириллицы, теперь пишут латинскими буквами! (Имеются в виду, конечно же, чехи.)

Для ответа на эти серьёзные вопросы перенесёмся во вторую половину IX века и посмотрим на развитие событий в Европе, а заодно поближе познакомимся с такими великими людьми, как Кирилл-Константин Философ, его старший брат Мефодий, великоморавский князь Ростислав, болгарский князь Борис I Креститель и Климент Охридский (кстати, все они объявлены церковью святыми).

Что такое Великая Моравия?

Для начала, раз уж большинство событий, о которых пойдёт речь, тесно связано с государством Великая Моравия, давайте разберёмся, что это за страна такая, – ведь, в наше время на политической карте Европы мы её, увы, уже не найдём.

Великая Моравия – одно из самых первых, самых ранних славянских государств в истории. Правда, оно существовало не очень долго – чуть более 80 лет, – и было это в IX – начале X века. Великой она названа потому, что на пике своего могущества, в 80-х годах IX столетия, охватывала очень большие территории Центральной Европы: земли нынешних Чехии, Словакии, Венгрии, всю южную Польшу и часть Хорватии. Её сердцем была Моравия на востоке Чехии. Столица – Велеград (теперь – Старе-Място в Чехии).

В середине IX века в Великой Моравии правил князь Ростислав. Он изо всех сил старался ослабить влияние на своё государство мощного западного соседа – Германии, или, как её тогда называли, Восточно-Франкского королевства, правителю которого, кстати, он был обязан вступлением на трон. К тому времени жители Моравии уже приняли крещение и официально стали христианами. Пользуясь безграмотностью моравов и их лидеров, немецкие священники из соседней Баварии сосредоточили в своих руках контроль над образованием, наукой и культурой страны и оказывали сильное влияние на её внутреннюю и внешнюю политику.

Князю Ростиславу очень не нравилось такое положение дел. Будучи человеком далеко не глупым, тот постепенно пришёл к выводу, что, если он желает освободиться от идеологической зависимости, следует заняться просвещением.

Но как это сделать, если язык всех образованных людей – латынь, те, кто ему учит (то есть настоятели церквей и монахи) говорят на немецком, а население страны вообще не имеет собственной письменности? Ростислав прямо признавался византийскому императору: «Хоть люди наши язычество отвергли и держатся закона христианского, нет у нас такого учителя, чтоб нам на языке нашем изложил правую христианскую веру. Пришли к нам учителя многие от итальянцев, и от греков, и от немцев, и учат нас по-разному, а мы, славяне, люди простые, и нет у нас никого, кто бы нас наставил истине и дал нам знание».

Князь нашёл выход: он решил отыскать образованных людей, таких, кто знает славянский язык и может создать для него собственный алфавит, а затем перевести и переписать новыми буквами книги, в первую очередь духовного содержания, конечно же.

Грандиозность задачи его отнюдь не смущала.

А, ведь, это было историческое решение с далеко идущими последствиями. По сути, несколько сотен миллионов людей в современном мире пишут в интернете, читают книги, учатся в школах и университетах, могут записывать свои мысли именно благодаря князю Ростиславу из далёкого IX века.

Но где искать тех, кто бы проделал всю необходимую работу? Среди подданных великоморавского лидера, как мы видели, таких не было. Обращаться за помощью к немцам князь, очевидно, не собирался, ведь, и задумал он всё это с целью освободиться от германской зависимости. Поразмыслив, Ростислав остановил свой выбор на Византии, тем более что на её землях проживало огромное количество славян, а империя славилась своей древней культурой и высоким уровнем образования.

Поэтому в 862 году (аккурат в тот самый год, когда в северную Россию прибыли на княжение варяги-русы во главе с конунгом Рюриком) в Константинополе появилось великоморавское посольство с просьбой от своего правителя к базилевсу «послать к ним такого мужа, который наставит всякой правде».

Коротко и ясно. Император с воодушевлением откликнулся на просьбу моравов. Такой муж в империи имелся, и не один, а целых два!

Вот тут-то на сцену и выходят братья Кирилл и Мефодий.

Братья Кирилл и Мефодий

Мы уже говорили выше, что это их не настоящие имена. На самом деле Кирилла звали Константин. Уже на закате своей жизни, почувствовав приближение смерти, он постригся в монахи и в иночестве принял имя Кирилл. «И в этом образе пробыл пятьдесят дней», – записано в его «Житии». Как звали на самом деле его старшего брата нам вовсе не известно; Мефодий – это тоже монашеское имя. Но, поскольку, во всём мире этих великих людей давно уже принято называть Кирилл и Мефодий, то и мы, чтоб не создавать путаницы, также будем следовать общепринятой традиции и именовать знаменитых основателей славянской письменности теми именами, под которыми они вошли в историю.

Ко времени прибытия в Константинополь посольства Ростислава им исполнилось: старшему, Мефодию, – 47 лет, младшему, Кириллу, – 35. Они родились в Салониках, происходили из многодетной семьи военнослужащего, получили прекрасное образование и владели многими языками.

За плечами у братьев – уже широкая известность, всеобщее и бесспорное признание их деловых качеств, образованности и мудрости, богатый жизненный опыт, связи при дворе. Мефодий был некоторое время князем в одной из славянских провинций Византийской империи, а затем настоятелем монастыря. Кирилл, не смотря на свою молодость, успел прославиться научным спором с экс-патриархом Иоанном Грамматиком-Иконоборцем и совершил две удачные дипломатические и духовные миссии: сперва в Арабский халифат, а затем в Хазарский каганат, где искусно вёл учёные споры с представителями других религий и добился возвращения на Родину некоторого количества греческих пленников. Он даже сумел прочитать древние письмена на старинном артефакте – волшебной чаше царя Соломона, расшифровать которые до того никому не удавалось. За умение логически отстаивать основы христианской религии и свою точку зрения, грамотно вести религиозный диспут Кирилл получил прозвище «Философ». Во время поездки в Хазарию его сопровождал в качестве помощника и старший брат Мефодий. В Крыму братья обрели мощи Святого Климента, что принесло им ещё большую известность.

Вот на них-то и пал выбор базилевса.

Великое открытие

Когда Кирилл и Мефодий разработали славянскую азбуку – достоверно не известно. В их «Житиях» об этом сообщается очень кратко: «Выслушав об этом великом деле [то есть о согласии императора на просьбу Ростислава – авт.], предались молитве. И здесь явил Бог Философу [Кириллу – авт.] славянское письмо. И тот, быстро создав письмена и составив из них беседу евангельскую, отправился в Моравию, взяв с собой Мефодия».

Целые страницы авторы «Жития Константина Философа» и «Жития Мефодия» посвящают пересказам библейской истории и духовным диспутам Кирилла с мусульманами, иудеями и иконоборцами, подробно перечисляя при этом каверзные вопросы оппонентов и ловкие витиеватые ответы нашего героя. Детально описано обретение мощей Святого Климента в Херсонесе. А, вот, самому главному делу их жизни – изобретению славянского алфавита – удели всего несколько скупых строк!

Мы можем только догадываться, что работу над созданием азбуки Кирилл и Мефодий начали задолго до прибытия в Константинополь дипломатов князя Ростислава. Один из их учеников и последователей – болгарский монах Храбр – в своём труде «О письменах» прямо указывает точную дату: 855 год, – а это на семь лет раньше моравского посольства. О более ранней разработке грамматики косвенно говорят и другие дошедшие до нас сведения, например, о том, что Кирилл и Мефодий задолго до того уже интересовались славянской культурой и изучали существующие у славян способы передачи информации.

В качестве основы для своей азбуки её разработчики взяли греческий алфавит. Некоторые недостающие буквы они, возможно, позаимствовали из староболгарских рунических знаков (не путать болгар-завоевателей, пришедших на Балканы во главе с ханом Аспарухом в 680 году, с болгарами-славянами в современном понимании этого термина!).

Есть большая вероятность того, что некоторые славянские племена ещё до введения официальной грамматики уже имели свою руническую письменность, «читали и гадали с помощью черт и резов», как сообщает нам уже упоминавшийся выше болгарин Храбр. Возможно, и они также были использованы при составлении азбуки.

В итоге получилась грамматика, известная в истории под названием «глаголица». Да-да, Кирилл и Мефодий не изобретали кириллицу, как часто ошибочно говорят некоторые! То, с чем они отправились в Велеград, – это совсем иные письмена! И они очень мало похожи на привычные нам кириллические буквы! Когда мы смотрим на них, то видим, что они скорее напоминают армянский алфавит.

«Бог, который хочет, чтобы каждый пришёл к познанию истины и достиг большего достоинства, увидев веру твою и старание, сотворил и ныне в наши годы – объявив буквы для языка вашего – то, чего не было дано никому после первых времён, чтобы и вы были причислены к великим народам, что славят Бога на своём языке», – написал император Византии в сопроводительном письме князю Ростиславу.

Братья были очень доброжелательно приняты правителем Великой Моравии и, засучив рукава, горячо взялись за просвещение народа этой страны: подобрали себе опытных помощников и учеников (некоторые из них приехали вместе с Кириллом и Мефодием), перевели священные писания на славянский язык, создали сеть монастырей и храмов, где сотни монахов стали переписывать духовные, исторические и светские книги на родном языке, при церквях открыли школы.

К югу от Великой Моравии, на берегах озера Балатон (это в современной Венгрии), находилось ещё одно славянское государство – небольшое Блатенское княжество, правитель которого князь Коцел, узнав о просветительской миссии Кирилла и Мефодия, решил последовать примеру Ростислава и пригласил к себе знаменитых братьев. Те, конечно же, с радостью согласились, приехали в Блатноград и проделали всю ту же работу, что и в Моравии.

Первые проблемы и первые несчастья

Однако, к сожалению, вскоре для героев нашего рассказа события приняли неблагоприятный оборот.

В 869 году в Риме, во время деловой поездки для встречи с папой Римским, после продолжительной, тяжёлой болезни скончался Кирилл-Константин Философ. Прошло семь лет с тех пор, как по просьбе князя Ростислава он возглавил просветительскую миссию к славянам Великой Моравии. Перед смертью Кирилл сказал своему старшему брату:

– Вот, брат, были мы с тобой парой в одной упряжке и пахали одну и ту же борозду, и я на поле падаю, окончив день свой. Знаю, что ты очень любишь свой монастырь и мечтаешь туда вернуться, но, прошу тебя, не бросай ради него наше общее дело, продолжи учительство. Ибо чем иным можешь ты лучше достичь духовного спасения?

Папа Римский полностью поддержал и благословил дело Кирилла и Мефодия. Он возвёл Мефодия в сан епископа, и тот, похоронив брата, выполняя его последнюю волю, вернулся в Блатенское княжество к князю Коцелу, где, собственно, и находилась его епархия, чтобы продолжить просвещение славян.

В следующем году в Великой Моравии произошёл государственный переворот, в результате которого князь Ростислав оказался свергнутым с престола своим племянником Святополком. Жестокий родственник выдал низложенного дядю немцам, которые устроили ему судилище, ослепили и заточили в одном из монастырей Баварии.

А затем арестовали и Мефодия. Немецкие священники, уже долгое время ревниво следившие за миссией братьев и справедливо видевшие в этом угрозу своей власти, предъявили ему формальное обвинение в нарушении границы епархии. Два с половиной года епископ провёл под стражей в одном из монастырей Германии, пока его не освободили по требованию папы Римского.

Успешно противостоя сплетням, кляузам и наговорам, распространяемым злобными немецкими духовниками, Мефодий до самой своей смерти продолжал заниматься просветительской деятельностью. Он нашёл общий язык с новым правителем Великой Моравии князем Святополком, обращал в христианство язычников в южной Польше, крестил первого чешского князя Борживоя и его супругу Людмилу, полностью завершил перевод «Библии» на славянский язык, подготовил огромное количество сподвижников и учеников.

Поражение и победа

Этот великий человек умер в 885 году, и с его смертью всё изменилось.

Новый папа Римский Стефан V поддержал немецких священников в их стремлении остановить развитие славянской письменности. Немцам удалось убедить князя Святополка, что последователи Кирилла и Мефодия – это прямая угроза его власти, и они якобы готовят заговор против него, а папа прямо запретил богослужение на славянском языке. Против учеников братьев-просветителей начались жестокие репрессии: тех, кто помоложе, схватили и продали в рабство торговцам-евреям в Венецию, а людей преклонного возраста – самых ближайших сподвижников Кирилла и Мефодия – изгнали под страхом смерти из пределов Моравии. Обобранные до последней нитки, униженные и подвергаемые постоянным оскорблениям и непристойным насмешкам, эти уважаемые люди вынуждены были покинуть страну, процветанию которой они посвятили многие годы своей жизни.

Славянское образование в Великоморавском княжестве оказалось разгромленным, все должности, так или иначе связанные с учёбой, религией и наукой, заняли немцы, богослужение в церквях отныне стало на латинском, и в государстве в качестве алфавита официально ввели латинку, чтоб не было даже и духа дела братьев-просветителей.

Вот как, в конце концов, отблагодарили правители Великой Моравии последователей Кирилла и Мефодия за всё то добро, которое те сделали для их страны и подданных! Возможно, таким отношением к важным, жизнеутверждающим основам государственности и объясняется краткий период существования этой державы на политической карте Европы.

Ситуация усугубилась ещё и тем, что во время одной из многочисленных войн того времени погиб и второй активный покровитель Кирилла и Мефодия – князь Коцел, а земли Блатенского княжества стали разменной монетой в руках соседних государств.

Однако, не смотря на все эти трагические события, дело Кирилла и Мефодия не было уничтожено. Наоборот, оно расцвело ярким цветом, но уже в другом уголке славянского мира.

Трое болгар – ближайшие помощники знаменитых братьев, изгнанные из Великой Моравии, – вернулись к себе на Родину, где были с радостью приняты князем Борисом I. Их имена: Климент, Наум и Ангеларий, – и эти люди стали просветителями Болгарии.

Кто такие болгары?

Тут следует обязательно отметить, что болгары, о которых идёт речь, – это народ неславянского происхождения, то ли тюркского, то ли иранского – учёные спорят до сих пор. Их предки пришли на Балканский полуостров из Северного Причерноморья очень давно, ещё в 80-х годах VII века, завоевали земли, принадлежавшие Византийской империи, и основали здесь Первое Болгарское царство. Живущие на этой территории славяне, заключили с болгарами дружественный союз и впоследствии совместно участвовали как в войнах с общими врагами, так и в мирном строительстве.

У болгар были свой язык, близкий тюркским языкам Средней Азии, древняя культура и богатая событиями героическая история. Своя письменность и свой древний календарь. В разных местах материка и в разное время они создавали свои государства, самым прочным из которых оказалась именно Болгария на Балканах.

Постепенно болгарские ханы захватили огромные территории: земли нынешних собственно Болгарии, а также Северной Македонии, Румынии, Молдовы, восточной Венгрии, Сербии, Албании, северной Греции, частично Украины, – и создали огромную державу от Адриатического моря на западе до Чёрного на востоке и от реки Тисы и Карпат на севере до Эгейского моря на юге. Болгария успешно противостояла хазарам и конкурировала с Византийской и Франкской империями.

Борис I Креститель и миссия Климента Охридского

Чтобы укрепить своё многонациональное государство и говорить на равных с ведущими державами того времени, правитель Болгарии хан Борис I в 864 году принял крещение и стал князем Борисом-Михаилом Покрестителем. Однако вскоре он столкнулся с теми же проблемами, что и Ростислав Моравский: всё богослужение, а, следовательно, образование и культура оказались в руках иностранцев, в данном случае греков из Византийской империи.

Поэтому прибытие в Болгарию трёх самых выдающихся последователей Кирилла и Мефодия стало для него способом решения важной стратегической задачи по выходу из-под идеологического влияния Константинополя. В распоряжении Бориса разом оказались все необходимые для этого инструменты: и церковная литература, причём уже переведённая – не на греческом и латинском языках, и подготовленные специалисты-просветители.

Да, как говорилось выше, неславяне-болгары к тому времени уже несколько столетий пользовались собственными руническими письменами, но, ведь, не было переводов христианских книг на древний болгарский язык! Для страны, недавно принявшей крещение, это особенно важно. А, благодаря братьям Кириллу и Мефодию, в распоряжении людей уже имелись «Библия» и другая церковная литература на языке славянском! Это стало тем более удобным, что добрую половину многонационального Болгарского государства составляли именно славяне, с которыми у болгар с самого начала сложились очень хорошие отношения. Да и последователи Кирилла и Мефодия, бежавшие из Великой Моравии в Болгарию (а возможно даже и сами великие просветители), были болгары, а значит они хорошо знали культуру своего народа, и им было намного легче приспособить недавно созданную азбуку к новым условиям.

Поэтому Борис I прямо заявил, что возвращение на Родину Климента, Наума и Ангелария – это дар Божий! Во-первых, с введением в стране славянской письменности князь надеялся остановить проникновение византийского влияния в Болгарию через греческое духовенство. Во-вторых (и это намного важнее!), правитель Болгарии увидел прекрасную возможность сделать своё государство центром всего славянского мира, и достигнуть этого можно было с помощью церковнославянской литературы и культуры. «Через новую письменность, новый язык и новые книги Болгария станет обетованной землёй для славян!» – думал он.

Борис ежедневно беседовал со сподвижниками Кирилла и Мефодия на различные темы, и очень быстро убедился, что именно такие люди ему нужны. Князь окружил просветителей вниманием и почётом. Он выкупил из неволи всех молодых учеников Кирилла и Мефодия и переправил их в Болгарию.

В своём обширном государстве Борис I определил каждому из троих знаменитых просветителей свой регион для деятельности. В столице страны – Плиске – остался Наум. Климент отправился на запад, в так называемую Нижнюю Болгарию – это земли современных Северной Македонии и Албании. А Ангеларий не успел доехать до места своего назначения – он вскоре скончался: сказались выпавшие на долю последователей Кирилла и Мефодия мучения и невзгоды.

Главным центром миссии Климента стал город Охрид, расположенный на восточном берегу одноимённого озера (теперь это в Северной Македонии). Через некоторое время его возвели в епископский сан, и он стал «первым епископом болгарского языка».

Под именем Климент Охридский он и вошёл в историю, как просветитель Болгарии, основатель знаменитой на все Балканы Охридской церковной школы и… создатель кириллицы! Да, именно этот человек, а не Кирилл, как думают многие, разработал те самые буквы, которыми сейчас пользуется половина славян. Он нашёл, что созданная Кириллом и Мефодием глаголица не очень-то удобна для использования, и модернизировал её, ещё более приблизив к славянской фонетике. В память о своём великом наставнике и верном товарище Климент Охридский назвал её «кириллица». (Справедливости ради отметим, что существуют и иные мнения относительно авторства кириллицы, но версия с Климентом Охридским считается наиболее аргументированной и имеет большинство сторонников.)

Глаголица и кириллица: найди 10 различий

Некоторое время глаголица и кириллица существовали параллельно, но затем последняя, как более удобная, понемногу вытеснила свою предшественницу. Этому в немалой степени способствовала мощная государственная поддержка со стороны правителей Болгарии князя Бориса Крестителя и его сына – царя Симеона Великого, – а также деятельность 3 500 выпускников Охридской церковной школы.

Так и получилось, что неславяне-болгары спустя два столетия после завоевания ими Балканского полуострова перешли на славянский язык – благодаря принятию христианства, политике князя Бориса I Крестителя и просветительской миссии Климента Охридского, славного ученика и сподвижника изобретателей славянской азбуки Кирилла и Мефодия.

Дольше всего – аж, до Второй мировой войны! – глаголицу в массовом порядке использовали в Хорватии. И, хотя, в наше время в этой стране официально пишут на латинице (или, как здесь называют её вариант, – гаевице), глаголицу считают символом национальной самобытности.

А, вот, далее на север от Великой Моравии славянская грамматика так и не смогла проникнуть: немцы, разгромив дело великих просветителей в Чехии и Моравии, пристально следили за развитием событий и контролировали обстановку. Во время крещения Польши в 966 году её правитель князь Мешко I даже не заикался о введении кириллицы в своей стране.

Вскоре, в 988 году, и князь Руси Владимир принял христианство. Вот тогда-то, церковные книги на славянском языке из Болгарии очень пригодились для распространения новой религии. А вместе со священниками пришли образование, культура и наука. Этим и объясняется поразительное сходство средневековых текстов, написанных в Болгарии и Руси. Посмотрите, например, на оригинал «Шестиднева» (то есть описания сотворения мира Богом за шесть дней) болгарского философа Иоанна: в плане написания он практически не отличается от любой древнерусской летописи.

Однако, к тому времени языковые различия между славянскими народами были уже довольно существенными, не то, что во времена Кирилла, Мефодия и Климента Охридского. Поэтому сложилась странная ситуация: языки образования и бытовой стали разными. Так люди на Руси в обычной жизни продолжали говорить на привычном им древнерусском языке, а образование получали и книги читали на староболгарском, или, как его чаще называют, церковнославянском. Аналогичная ситуация сложилась в Чехии и Польше: там люди дома и на улице разговаривали на родных чешском и польском, а учились читать и писать на латинском. Так латинское написание стало для доброй половины славян общепринятым. Только, вот, такие буквы оказались не приспособленными для отражения фонетических особенностей славянских языков, ведь, создавались они в Италии и предназначались для пользования другим народом. Выход был найден в пририсовке к уже имевшимся латинским буквам дополнительных точек и чёрточек, и именно этим объясняется наличие большого количества крэсак, кропак и огоньков в польском и чешском алфавитах.

С ходом истории различные государства славян исчезали с политической карты Европы и вновь возрождались, освобождаясь от владычества иностранных государств, объединялись и распадались. А их народы продолжают использовать на письме либо кириллицу – в тех регионах, где она закрепилась ещё в IX–X веках одновременно с принятием христианства и введением славянской письменности, – либо латиницу – там, где последователи Кирилла и Мефодия были изгнаны вместе с их изобретением. Реакцией властей на просветительскую деятельность великих братьев и объясняется то, что половина славян в наши дни пишет и читает на кириллице, а половина – на латинке.

Основные источники

1. Пенчев С. Голяма книга великите личности на България. – София: Издателска къща «Пан», 2017.
2. Пенчев С. Голяма книга на българските владетели. – София: Издателска къща «Пан», 2021.
3. Пенчев С. Голяма книга създаването на България. – София: Издателска къща «Пан», 2016.
4. Повесть временных лет // Азбука веры. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: azbyka.ru.
5. Сказания о начале славянской письменности. – Москва: Наука, 1981.