О падении тиранов и восстановлении империи

Действующие лица

Константин Великий – римский император, правивший в Галлии и Британии
Максенций – римский император, правивший в Италии, Испании и Африке (за исключением Египта)
Лициний – римский император, правивший в восточных провинциях (Азия, Египет и Балканы)
Евсевий Кесарийский – историк
Елена – мать императора Константина
Фауста – жена императора Константина и сестра императора Максенция

Раздел Римской империи

К концу III века самым большим и могучим государством в мире была Римская империя.

Её обширные владения раскинулись на трёх континентах: в Европе, Азии и Африке. От гор Каледонии-Шотландии на севере до Нильских порогов на юге, от берегов Атлантического океана на западе и до Аравийской пустыни на востоке – всё это подчинялось законам империи и воле цезаря.

На пространствах этого государства жили самые различные народы, говорившие на разных языках и очень сильно отличавшиеся друг от друга по культуре. Среди подданных императора были галлы – это предки нынешних французов, и египтяне – далёкие потомки строителей величественных пирамид; кочевники-бедуины из Ливии и кочевники-арабы из Аравии; мудрые, образованные эллины из Афин и бесстрашные, могучие эллины из Спарты; курчавые негры-нубийцы и светловолосые германцы; иудеи, чьи предки за 250 лет до того распяли Христа, и гордые македоняне, потерявшие к тому времени державу Александра Македонского; фракийцы – один из трёх народов, позже сформировавших нынешних болгар, и британцы с далёкого северного острова – Туманного Альбиона; финикийцы из Ливана и родственные им карфагеняне-пуны из Туниса. В империи жили горцы и обитатели равнин, островитяне и жители знойных пустынь, люди с побережья океана и лесные народы, никогда не видевшие моря.

Управлять таким огромным и разнородным государством было сложно, и, вот, один из римских императоров – Диоклетиан (мы с ним уже встречались ранее, когда говорили о Трдате III Великом и Рипсимэ) – решил для удобства разделить его сначала на две, а затем на четыре части, назначив в каждую опытного правителя и предполагая, что они в дальнейшем будут дружно управлять своими провинциями, во всём помогать друг другу и, конечно же, заботиться как об общем благе всего государственного организма, так и о своей части империи.

Диоклетиан сам выбрал себе товарища по управлению – одного из близких и надёжных друзей. А затем они вместе определили ещё двоих таких помощников-руководителей. Предполагалось, что через каждые 20 лет все четверо правителей будут сменяться.

Так Римская империя оказалась разделённой на четыре больших куска – тетрархии.

Римская империя в начале IV в.
Храм Воскресенья Христова

Диоклетиан, как мы помним, был другом Трдата, помог ему прогнать из Армении парфян и стать царём.

Со временем Диоклетиан, пресытившись властью, добровольно сложил обязанности императора, уехал к себе в поместье, где вёл спокойную, размеренную жизнь пенсионера, наслаждаясь заслуженным отдыхом. На все просьбы вернуться на пост государя он неизменно отвечал:

– А вы видели капусту, какую я вырастил? Не видели? Так посмотрите и больше не приставайте ко мне с такими предложениями!

Однако его товарищи оказались не такими добродушными и бескорыстными. Как и следовало ожидать, честолюбие и жадность привели к ожесточённой борьбе за лидерство. Четыре правителя, а затем их сыновья и преемники начали оспаривать друг у друга власть. В итоге, разыгралась не одна человеческая драма и пролилась кровь. При этом некоторые из тетрархов правили как злобные тираны и деспоты, угнетая подвластные народы и вызывая ненависть у римлян.

Деспотия Максенция

В 306 году сын одного из императоров-тетрархов по имени Максенций сумел выгодно использовать финансовые проблемы в государстве, привлёк на свою сторону преторианцев (так называлась личная гвардия императора, что-то вроде нынешней службы безопасности или национальной гвардии) и захватил власть в столице.

Узурпатор провозгласил себя римским императором, и в итоге этого мятежа на пространствах Римской империи появился ещё один новый правитель. Против Максенция выступили некоторые из тетрархов, но мятежник сумел одержать верх в борьбе с ними и укрепил свою власть.

Так рухнули все благие помыслы Диоклетиана. Ещё при жизни наивный экс-император увидел, как государство распалась на гигантские куски. Императоров было уже пять, и никто из них не думал подчиняться другим, каждый правил абсолютно самостоятельно, постоянно плетя интриги и строя козни против своих коллег. Правители ненавидели друг друга и, хотя периодически заключали союзы между собой, но смотрели на своих коллег лишь как на конкурентов, с которыми им рано или поздно придётся скрестить оружие.

Захвативший власть в Риме Максенций первое время пытался показать себя демократом. Этот человек не скупился на обещания, оставался доступным для простых людей, старался казаться справедливым. Но очень скоро всё переменилось. Одержав победы над политическими противниками и усмирив мятеж в Африке, Максенций почувствовал себя ни в чём не ограниченным деспотом.

Узурпатор и тиран Рима Максенций
Wikimedia Commons / shakko

Он прекрасно понимал, что обязан властью гвардейцам-преторианцам и предоставил им полную безнаказанность в действиях, всячески подчёркивал их особое положение и старался задобрить высокими зарплатами. Как-то раз, по совершенно ничтожному поводу император отдал приказ своей охране напасть на безоружных горожан и устроить в Риме резню. В итоге в центре столицы было перебито и искалечено несколько тысяч человек, – и всё для того, чтобы запугать римлян и подчеркнуть привилегированное положение преторианцев.

У императора Максенция, как выяснилось, были две страсти: женщины и деньги. В добывании тех и других он не брезговал никакими средствами.

Объектами его подлых поступков и гнусных домогательств, в первую очередь, стали люди богатые и знатные, иными словами, те, кого было выгодно грабить. Максенций поощрял клевету, ложные доносы и наговоры: по придуманным обвинениям римлян арестовывали и казнили, а всё имущество и деньги переходили в собственность императора и доносчиков. Среди сенаторов и тех, кто занимал высокие административные должности, царил страх: люди боялись неосторожного слова, – ведь, оно легко могло привести к трагическим последствиям. Никто не был застрахован от ареста и расправы из зависти по какому-нибудь сочинённому нелепому предлогу.

До смерти запугав сенаторов и других богатых и знатных людей, Максенций поочерёдно отправлял к ним своих порученцев с приказом немедленно отдать своих жён императору. Поразвлекавшись, опозоренных женщин возвращал мужьям.

И всё сходило ему с рук!

Ну, почти всё. Например, широкую огласку получил случай, когда жена одного знатного римлянина узнав, что за ней пришли люди Максеция, а перепуганный муж не пытается её защитить, попросила короткой отсрочки под предлогом принарядиться, ушла к себе в комнату и бросилась там на меч. Гордая римлянка выбрала смерть ради сохранения чести.

Современники не находят слов, чтоб описать весь ужас правления деспота Максенция. Очень быстро его власть выродилась в кошмар и стала невыносимой как для богатых и знатных, так и для всех римлян (кроме преторианцев, конечно). Налоги постоянно росли, в Италии и других подвластных Максенцию провинциях царили произвол и беззаконие. «Все – простой народ и магистраты, славные и безвестные – трепетали его и страдали от его жестокой тирании. Люди, однако, оставались спокойны и переносили горькое рабство; не было избавления от забрызганного кровью жестокого тирана. Невозможно перечислить, сколько сенаторов он казнил, чтобы завладеть их имуществом; очень многие были уничтожены под разными вымышленными предлогами. Он властвовал в Риме как тиран, и нельзя выразить, до какой степени поработил он своих подданных; такой крайней скудности и недостатка в съестных припасах никогда, по воспоминаниям наших современников, не бывало ни в Риме, ни в других местах», – описывает создавшееся положение историк Евсевий Кесарийский, живший в то время. (Это тот самый человек, благодаря которому до нас дошла переписка Иисуса Христа с царём Абгаром Чёрным, о чём мы рассказывали в своё время.)

Вдобавок ко всему, Максенций увлёкся чёрной магией и оккультизмом.

Ночами в его дворце часто проходили ужасные оргии, сопровождаемые мерзкими и кровожадными обрядами. Максенций взял за практику обращаться за помощью к тёмным силам, вызывал демонов и мертвецов, и пытался узнать будущее, гадая на внутренностях львов, беременных женщин и младенцев.

Таков был этот тридцатичетырёхлетний человек, захвативший власть в Италии и правивший в начале IV века лучшей частью Римской империи, безнаказанно обиравший и убивавший своих подданных.

Константин – правитель Галлии и Британии

Мститель за убитых и ограбленных по ложным доносам патрициев и поруганную честь благородных римлянок нашёлся.

Им оказался Константин – сорокалетний правитель северо-западной части империи. Его власть, полученная по наследству от одного из тетрархов, распространялась на Британию и Галлию, то есть на нынешние Англию и Францию, с примыкавшими Бельгией, Нидерландами, Люксембургом и частью Германии.

К тому времени, о котором идёт речь, то есть к 312 году, он уже снискал славу мудрого и хитрого политика, умевшего находить выход из самых запутанных интриг, а также талантливого полководца, прославившегося победами над варварами. Не всё в биографии этого человека положительно и безукоризненно: Константин ошибался и совершал дурные поступки, иногда был не в меру строг и даже жесток, но именно ему судьба (или Божий промысел) уготовала вновь объединить распадавшуюся на части империю и сделать в ней христианство господствующей религией.

Как всякий умный и образованный человек, Константин часто задумывался о помощи высших сил в своих делах.

Официальной религией в Римской империи тогда была вера в богов-олимпийцев, такая же, как у древних греков, с той лишь небольшой разницей, что эти боги имели другие имена. Каждый из их был наделён определёнными чертами характера, имел свои обязанности и конкретную сферу деятельности, отвечал за какие-либо важные вещи: Марс, например, – за войну, Венера – за любовь, Меркурий – за торговлю и коммуникации, Диана – за охоту. Дионис был богом вина, развлечений и покровителем искусств, Нептун – властителем морей, а Плутон правил подземным миром мёртвых. И так далее. Языческий пантеон очень большой и пёстрый.

Все эти божества дружили и ссорились, любили, женились и изменяли своим супругам, имели детей, разговаривали, ели, пили и спали, гневались, радовались, завидовали, спорили. Богам очень нравилось вмешиваться в дела людей, и они часто привлекали их, чтоб досадить друг другу или, например, выиграть спор, кто красивее. Всё это было точной копией жизни обычных людей с их бесконечными страстями и эмоциями, от которых древнеримские и древнегреческие боги отличались лишь бессмертием и сверхъестественными возможностями.

После долгих размышлений Константин пришёл к выводу, что всё это не так и не соответствует реальности, а Бог – один. Это высшая сила, которая управляет всем живым и неживым на свете. Он – создатель неба и земли, всего мира, который нас окружает. Для Бога нет понятия времени, он – вечный. Такие мелочи, как страсти и интриги не имеют для него никакого значения. И уж, конечно, Бог ни ест, ни пьёт, ни спит, ни женится – в человеческом понимании этих слов. Это великое существо, могучее, мудрое, бесконечное, бессмертное, обладающее сверхвозможностями. А, значит, разумно обращаться за помощью именно к этому единому и единственному Богу, – всё остальное не имеет никакого смысла.

Огромное влияние на такое религиозное осмысление действительности оказал отец Константина – Констанций. Он, хотя и оставался всю жизнь язычником и сторонником многобожия, но в то же время считал, что над всеми олимпийскими богами есть главный и высший Бог. Такой взгляд на вещи Констанций внушил и сыну.

В Римской империи к тому времени уже жило много христиан. Наверняка, Константин слышал об этой религии, и, вполне возможно, что понимание единственного Бога сформировалось у него под влиянием общения с кем-то из христиан.

И, вот, в то время как правитель Италии Максенций ударился в оккультизм и мистику, правитель Галлии Константин осознал величие и силу единого Бога. Оба императора совершенно отчётливо понимали, что они конкуренты в деле объединения разрозненных частей Римской империи, а война между ними – лишь вопрос времени.

Эти два человека находились в расцвете жизненных сил, оба обладали большими потенциальными возможностями, у Константина и Максенция за плечами имелся богатый военный и административный опыт.

В начале лета 312 года к Константину прибыло несколько римлян с сообщением, что Максенций готовит большой поход против него, для чего стягивает войска и усиливает верных преторианцев африканскими и итальянскими войсками. Прибывшие уверяли, что жители столицы уже не в силах терпеть издевательства тирана и ждут прихода в Рим Константина.

Не то, чтобы эти новости застигли правителя Галлии врасплох, но именно в тот момент он не располагал силами, адекватными армии Максенция. Тем не менее, Константин решил упредить своего врага и начать вторжение в Италию.

Войска Константина перешли через Альпы. Хотя его армия очень сильно уступала по численности противнику, благодаря своему таланту полководца, он сумел дважды разбить войска Максенция и довольно легко завладеть большей частью Италии. Всюду его встречали, как освободителя: города открывали крепостные ворота, а жители расправлялись с ненавистными сторонниками императора Максенция.

Однако, не смотря на поражения, тот оставался ещё очень силён. В руках тирана была столица – не просто хорошо, а очень хорошо укреплённый Рим. О том, что представляли собой его неприступные стены красноречиво говорит факт, что в своё время такие великие полководцы, как Ганнибал или Спартак, одержав много побед и контролируя большую часть Италии, так и не решились на штурм или осаду Рима. Армия Максенция по-прежнему превосходила силы Константина: по разным оценкам, более чем в два раза. Её костяк составляли всё те же преторианцы. Зернохранилища и склады Рима были до краёв заполнены необходимыми запасами, что позволяло выдержать долгую осаду. Не смотря на явные симпатии римлян к приближающемуся Константину, население столицы было настолько запугано деспотией Максенция, что вряд ли следовало ожидать каких-либо открытых выступлений горожан до явной победы правителя Галлии.

Одним словом, противоборство двух противников продолжалось, и решающие события ожидались впереди.

Это прекрасно понимал Константин. С одной стороны, он был воодушевлён своими успехами, а, с другой, – с тревогой думал о предстоящей осаде Рима. Нет, он не сомневался в правильности своих действий, но, как всякий здравомыслящий человек, реально смотрел на вещи и взвешивал свои шансы на успех.

Τοʋτω νικα

Во время похода на Рим с Константином произошло удивительное событие. Позже оно получило широкую огласку, кажется фантастическим, но огромное количество свидетелей и последующие события подтверждают его достоверность.

В один из дней, когда солнце уже клонилось к закату, император в присутствии всего войска совершенно ясно и отчётливо увидел на его фоне яркий, светлый крест с надписью на греческом языке: «τοʋτω νικα», что означает «этим победишь» (чаще приводится церковнославянский перевод: «сим победиши», – или латынь: «in hoc signo vinces»).

Видение Константина. Картина Дж. Пенни, Дж. Романо, Р. Колле по эскизам Рафаэля Санти.

Потрясённый Константин с ужасом созерцал это знамение. Крест на солнце видело также огромное количество солдат и офицеров его армии. Непонятное небесное явление продолжалось довольно долго, на всём протяжении полуденного перехода. За всё это время император оставался в недоумении, ломая голову над тем, что оно может означать и какие события предвещает.

Солнечный крест приснился Константину и ночью, во время отдыха в походной палатке. Во сне ему явился Иисус Христос и сказал:

– Если хочешь победить тирана, сделай такое знамя и употребляй его для защиты от нападения врагов.

Сон был настолько чётким и реалистичным, что, проснувшись наутро, Константин первым делом рассказал о нём друзьям. Потом вызвал мастеров и ювелиров, начертил эскиз знамени и детально объяснил им все тонкости его изготовления.

К сожалению, до наших дней эта хоругвь не сохранилась. Но до нас дошло огромное количество её изображений на древнеримских фресках, монетах, доспехах, саркофагах и иконах. Имеется и детальное описание, сделанное Евсевием Кесарийским, видевшим знамя своими глазами.

Это императорское боевое знамя представляло собой позолоченное копьё с поперечной реей в верхней части, так что получился крест – именно такой, какой накануне все видели на солнце и как было указано Константину во сне Христом. В верхней части копья в венке из драгоценных камней и золота располагалась монограмма Иисуса Христа: наложенные одна на другую буквы Х и Р. К рее крепилось вышитое золотом и усыпанное драгоценными камнями квадратное полотнище, а ещё ниже висело золотое грудное изображение императора и его детей.

Хоругвь получилась очень красивая. Переливаясь и сверкая на солнце, она была видна издалека.

Это императорское знамя получило название «лабарум». Часто ещё его называют «Константинов крест». С того времени такой личный штандарт императора всегда носили с армией под охраной пятидесяти отборнейших воинов.

Монограмму Христа Константин приказал выгравировать на своём боевом шлёме. Её разместили на боевых знамёнах легионов поверх орлов, а также на щитах воинов.

Битва у Мульвийского моста

В конце октября 312 года пятидесятитысячная армия Константина подошла к Риму. Над ставкой императора веял лабарум.

Гарнизон столицы, по разным оценкам историков, составлял от 75 до 120 тысяч воинов. Если даже принять за истину меньшую из этих цифр, перевес в силах Максенция очевиден. Можно ещё учесть неприступность стен Вечного города, и тогда мы видим, что шансы на победу у Константина были невысоки. Решиться на штурм или осаду хорошо укреплённого места с войском, уступавшим в численности в два раза обороняющимся, – это безумие.

Но так казалось только на первый взгляд. Дело в том, что огромная армия Максенция была очень разношёрстной по своему составу. Её костяк составляли всё те же преторианцы, натасканные на усмирение мирного населения, очень храбрые в своей безнаказанности против безоружных горожан, но не привычные к вооружённому сопротивлению и потому абсолютно не пригодные в бою против регулярных войск. Кроме них в распоряжении Максенция были отряды тяжёлой ударной конницы и африканской пехоты, а также ополчение, набранное из итальянских городов и деревень. Последние действовали скорее по принуждению, не горя желанием сражаться за тирана и угнетателя, и не отличались боеспособностью.

В отличие от такого, хотя и многочисленного, но очень пёстрого войска, армия Константина была сплочённой, проверенной многочисленными боями и вдохновлённая одержанными победами силой. А, самое главное, его солдаты и офицеры прекрасно понимали цели войны и чётко осознавали, что сражаются за свободу своих сограждан против тирании и беззакония.

Уверенный в своём превосходстве, Максенций решил не растягивать событий, выйти со всем войском в поле и одним ударом покончить с ненавистным соперником. «[Максенция – авт.], будто какими цепями, Бог сам увлёк весьма далеко от городских ворот», – писал современник описываемых событий Евсевий Кесарийский. На такое решение императора подтолкнула ещё и мысль о том, что в случае осады в городе легко могли найтись симпатизирующие Константину люди, которые были бы рады открыть ворота или каким-либо иным способом помочь его войскам проникнуть через крепостные стены.

Армия Максенция, выйдя из Рима подошла к реке Тибр. Здесь находился Мульвиев мост (его ещё часто называют Мульвийским) и проходила одна из основных транспортных коммуникаций Италии – Фламиниева дорога, соединяющая Рим с Римини.

Незадолго то того Максенций приказал разрушить этот мост, чтобы затруднить Константину переправу через Тибр. Теперь, в корне изменив свой первоначальный стратегический план войны и отказавшись от обороны Рима в пользу полевого сражения, император встал перед необходимостью создания понтонной переправы.

По наведённому с помощью лодок мосту армия Максенция переправилась на правый берег Тибра и, перекрывая Фламиниевую дорогу, построилась в боевой порядок.

В его центре находились преторианцы вперемежку с итальянским ополчением. Так Максенций, с одной стороны, старался компенсировать низкую обученность ополченцев элитными подразделениями, а, с другой, – использовал своих гвардейцев по их прямому предназначению: следить за внутренним порядком ненадёжных людей. В случае, если ополченцы дрогнут или попробуют перейти на сторону Константина, преторианцы должны были бы этому помешать.

Свои фланги Максенций прикрыл тяжёлой конницей, а впереди поставил лёгкую африканскую пехоту.

Битва состоялась 28 октября. После взаимного обстрела лучниками, Константин атаковал. В самый напряжённый момент сражения он лично возглавил мощный удар отборной конницы по одному из флангов противника, стремясь прижать его к реке. Ему удалось опрокинуть всадников Максенция, которые, на выдержав атаки и продолжая ожесточённо сопротивляться, стали отступать к Тибру.

Увидев, что левое крыло прогибается, и расценив это как начало разгрома, побежали итальянские ополченцы. Преторианцы оказались не в силах этому помешать, и очень быстро вся армия Максенция, за исключением гвардии, откатилась к реке. Толкаясь и давя друг друга, люди старались покинуть поле сражения. Имея в своём распоряжении лишь наплавной мост, не позволявший всей массе отступающих переправиться на противоположный берег, солдаты Максенция бросались в воды Тибра, надеясь вплавь пересечь реку, карабкались по остаткам разрушенного Мульвийского моста.

В этот момент плохо скреплённые канаты, связывавшие лодки, на которых держался мост, не выдержали напора людской толпы и разошлись. Течение реки подхватило лодки с цеплявшимися за них солдатами и понесло их к морю.

Битва на Мульвийском мосту. Картина П. Ластмана.

Увидев, что всё потеряно, Максенций тоже бежал с поля сражения. Он оказался вместе со своей охраной на понтонном мосту в тот самый момент, когда тот развалился. Лошадь под императором оступилась и рухнула в воду, Максенций упал с неё. Тяжёлые доспехи потянули деспота на дно, а навалившиеся сверху падавшие с лодок люди не дали возможности всплыть. Максенций захлебнулся и утонул.

Таков был жалкий конец этого негодного человека.

Дольше всех, однако, из его армии держались именно преторианцы. Они одни не поддались общей панике и, окружённые противником, сопротивлялись до конца.

Разгром войск деспота Максенция был полным.

В этот же день Константин торжественно при всеобщем ликовании, встречаемый сенаторами и народом, под овации, вступил в Рим.

Рядом с ним несли лабарум и копьё с воткнутой на него отрезанной головой тирана Максенция.

Τοʋτω νικα!

Торжество христианства

Разгромив тирана Максенция и став римским императором, Константин вывел прямую взаимосвязь между своими успехами и виденным им накануне битвы у Мульвийского моста знамением Иисуса Христа.

Его вера в единого Бога не просто укрепилась, а получила наглядное подтверждение. С того времени он стал более тщательно изучать основы христианской религии, правда, при этом, не спешил ни с введением её в качестве государственной, ни с личным крещением. Тем не менее, вся его дальнейшая жизнь и внутренняя политика были целенаправленно посвящены укреплению христианства в Римской империи и привели в конечном итоге к его торжеству над язычеством.

Через год после своей победы он встретился в Милане (или, как его тогда называли, Медиолане) с последним из оставшихся на тот момент тетрархов – правителем восточной части Римской империи Лицинием. Два императора совместно обсудили, подписали и опубликовали знаменитый Миланский эдикт – государственный документ, официально легализовавший христианскую религию.

Никому не запрещается свободно избирать и соблюдать христианскую веру и каждому даруется свобода обратить свою мысль к той вере, которая, по его мнению, ему подходит. Отныне всякий, свободно и просто выбравший христианскую веру, может соблюдать её без какой бы то ни было помехи

– говорится в статьях Миланского эдикта.

Документ не устанавливал христианство в качестве государственной религии, он всего лишь фиксировал её существование и объявлял свободу вероисповедания. Там было написано:

Поскольку же им [христианам – авт.] даруется неограниченная свобода, то должно быть понятно, что даётся свобода и другим, по желанию, соблюдать свою веру, что и соответствует нашему мирному времени: пусть каждый свободно, по своему желанию, избирает себе веру.

Миланский эдикт 313 года стал поворотным пунктом в распространении христианства. Из гонимой и преследуемой религии, приверженцы которой очень часто подвергались жестоким казням и издевательствам, оно получило официальное разрешение и поддержку на государственном уровне в самом мощном государстве того времени. У людей появилась возможность открыто и свободно, больше не опасаясь, исповедовать свою религию, а явные симпатии к христианству императора Константина гарантировали им ещё более радужные перспективы. Многобожие отошло на второй план.

Поэтому часто 313 год называют годом крещения Римской империи.

Эта дата вообще знаменательна в истории христианства, потому что она связана с государством-мировым лидером, а, значит, авторитет христианской религии вырос в мире в целом. Она укрепилась на огромном пространстве: от Британских островов до Египта.

Крещение маленькой Осроены значимо тем, что оно состоялось при апостолах Христа, почти что при земной жизни Спасителя. Оно убеждает нас в том, что уже тогда на Ближнем Востоке был правитель, искренно поверивший в божественность Сына Божьего.

Крещение Армении знаменательно тем, что эта страна стала первым в мире официально признанным христианским государством и сохранила веру с того времени до наших дней.

Но, безусловно очевидно, что введение христианства и в Осроене, и в Великой Армении несёт региональное значение, – конечно, очень важное в плане распространения христианства, но всё же местное, локальное. А, вот, введение христианства в качестве государственной религии в Римской империи имело уже всемирное значение.

Вслед за Миланским эдиктом Константин издал ещё очень много постановлений, укрепивших статус христианской религии в обществе. Он же стал инициатором созвания церковных соборов, на которых представители духовенства обсуждали важные религиозные вопросы. Учитывая размах и авторитет империи, они сразу приняли международный, или, как часто говорят, вселенский, характер. Император неизменно присутствовал на этих диспутах и живо интересовался их тематикой.

Явные симпатии императора к христианству проявились и в архитектуре.

В благодарность за освобождение от деспота Максенция и в соответствии с принятой традицией римляне воздвигли колоссальную статую Константина. В руке он держал высокий крест, а надпись на постаменте гласила: «Этим спасительным знаменем, истинным доказательством мужества, я спас и освободил ваш город от ига тирана и, по освобождении его, возвратил римскому сенату и народу прежние блеск и славу».

Кроме того, в Риме воздвигли величественную двадцатиметровую Триумфальную арку Константина в память о его значимой победе у Мульвийского моста. Мы можем любоваться ею и в наши дни.

Торжество Константина

Константина нельзя назвать добрым. Насколько он был справедлив, пусть читатель судит из следующих его поступков.

Победив Максенция и желая наказать преторианцев за их злодеяния, он расформировал преторианские когорты и уничтожил саму их организацию. Всех остальных солдат и офицеров из армии Максенция Константин отпустил по домам или же, по их желанию, присоединил к своим войскам.

Он также распорядился немедленно освободить всех арестованных по ложным обвинениям и сплетням граждан и вернуть им незаконно отобранные деньги и имущество.

Император запретил казнь преступников через распятие на кресте.

Как-то император тяжело занемог: у него сильно отекли и неестественно увеличились ноги. Такая болезнь называется слоновой, и эффективно лечить её в те времена ещё не умели. Тогда какие-то колдуны убедили Константина принимать ножные ванны из свежей тёплой крови специально для этого зарезанных мальчиков, – по их мнению такой способ лечения был очень действенным. Но, когда император услышал плач детей и их матерей, он решительно отказался от такого дикого поступка, заявив при этом, что скорее сам готов умереть, чем излечится за счёт гибели других людей. Со временем Константин выздоровел.

Император был женат дважды и имел сыновей от этих браков. На его первой свадьбе присутствовал уже хорошо известный нам царь Армении Трдат III, сам недавно женившийся на аланке Ашхен. Тогда два правителя, которым суждено было впоследствии сделать очень много для укрепления христианской веры, подружились.

Не известно, что впоследствии стало с его первой супругой, но, спустя несколько лет, из политических соображений Константин женился ещё раз – на сестре Максенция Фаусте (это произошло ещё до его войны с деспотом).

Вторая супруга императора была красивая женщина, оказавшая своему мужу несколько очень важных услуг, но в то же время хитрая и честолюбивая. Несмотря на то, что брак состоялся по расчёту, Константин очень любил свою жену и часто прислушивался к её советам.

А позже разыгралась страшная трагедия: Константин приказал казнить собственных сына от первого брака и племянника по наговору Фаусты, утверждавшей, что молодые люди пытались её изнасиловать. Как потом выяснилось, обвинение было ложным, а императрица сделала это, чтоб таким образом устранить старшего претендента на трон и очистить дорогу к власти своему собственному сыну.

Узнав все обстоятельства дела, Константин приказал убить Фаусту: когда она парилась в бане, её там закрыли, и женщина задохнулась в горячем воздухе.

Непростые отношения сложились у Константина с последним из оставшихся тетрархов – правителем Востока Лицинием.

В то время, как первый воевал с Максенцием на западе империи, второй укреплял свои позиции на её востоке. Затем они заключили союз, скреплённый браком Лициния с сестрой Константина. В 313 году правители совместно издали легализировавший христианство Миланский эдикт, о котором говорилось выше.

Однако крепкой дружбы между двумя императорами не было.

Причин для этого хватало.

Во-первых, оба стремились к власти над всей территорией Римской империи. Во-вторых, это были совершенно различные по характеру и взглядам на власть люди.

Константин, при всех его недостатках, главными целями своего правления ставил укрепление Римской империи и улучшение жизни её граждан, сохранение законности и восстановление справедливости. Несмотря на то, что ему приходилось много воевать, как с внешними врагами, так и со своими политическими противниками, он, в конечном итоге, всегда стремился к установлению мирной жизни. Одержав победы, Константин расправлялся с самыми ярыми своими врагами, но никогда не мстил замешанным волей судьбы в борьбу случайным людям. Этот человек залогом мирной жизни в обществе считал устранение религиозной ненависти и исключение любых поводов для взаимных обид и раздоров. Вся его деятельность, как правителя, была направлена на укрепление государства и успокоение общества.

Лициний видел во власти, в первую очередь, неограниченные возможности для удовлетворения своих личных желаний. В этом он очень походил на покойного Максенция.

Правитель Востока император Лициний
WikimediaCommons / Clemchambers

Это был жадный и похотливый человек, безнравственный и распущенный. Его стремление к накопительству превосходило все разумные границы. Постоянно жалуясь на свою бедность, Лициний придумывал самые разные предлоги, чтоб наложить штраф или провести у кого-либо конфискацию имущества. На религию он смотрел в той степени, как ему было выгодно, то поддерживая христианскую политику своего западного коллеги и заигрывая с ним, то откровенно нарушая все их договорённости.

В отношениях между двумя правителями очень быстро назрел острый конфликт. «Лициний обратился к обманам: то свидетельствовал он [Константину – авт.] дружеское благорасположение, то утверждал доверие к себе клятвенными договорами, потом вдруг отвергал постановленные статьи, а между тем через послов говорил опять противное, опять худо скрывал свою лживость и, наконец, прямо объявил войну», – пишет очевидец событий Евсевий Кесарийский.

Противостояние между правителями Востока и Запада продолжалась с перерывами десять лет. Разгромленный в самом начале, Лициний был вынужден передать часть территорий на Балканах под юрисдикцию Константина и униженно просить мира, опять обещая оставаться преданным другом римского императора и народа. Он вновь и вновь неоднократно нарушал все договорённости, пока чаша терпения Константина не переполнилась окончательно: он разбил войска Лициния на море и на суше, вынудил его признать своё поражение и отречься от власти. Свергнутого императора сослали в Фессалоники и через год по обвинению в измене казнили.

Так Римская империя, спустя 30 лет после решения Диоклетиана о её разделе на четыре части, вновь была объединена.

Закрепляя свой успех, император Константин в 330 году перенёс столицу огромного государства на Восток – в древнюю Византию, расположенную на европейском берегу Босфора у слияния Чёрного и Мраморного морей, которая с того времени стала называться Константинополем. Город значительно расширили, построили все необходимые для правления империей здания, а также множество церквей. «А Константин, с своей стороны, задумал основать новую столицу, христианскую, где бы языческие предания не стесняли общественной жизни», – пишет историк церкви архимандрит Арсений.

В Константинополь, или, как называл его сам император, Новый Рим, переехали все знатные христианские патрицианские фамилии, а их языческие коллеги, напротив, предпочли остаться в старом Риме.

Миссия Елены

Рассказывая об утверждении христианства в Римской империи нельзя обойти молчанием деятельность матери Константина – Елены, которую император очень любил и уважал.

Она приняла крещение уже в пожилом возрасте, когда ей было за 60. Одни историки пишут, что это произошло под влиянием сына, другие – что Елена сама пришла душой и сердцем к христианству, а затем наставляла в новой религии Константина.

Как бы там ни было, её вера стала искренней, а пытливый ум и энергичный характер требовали научного исследования подробностей земной жизни Спасителя. Она решила провести раскопки в Иерусалиме, в местах, связанных с наиболее драматичными событиями, описанными в «Новом завете»: казнью и воскрешением Иисуса Христа.

Церковное предание гласит, что Елена получила такое указание свыше, во время сна.

В душе этой храброй женщины сочетались религиозная убеждённость и научный энтузиазм. И, вот, мать императора Константина отправилась в Иерусалим, чтобы лично возглавить археологические раскопки и отыскать древние артефакты, а также на месте уточнить все подробности событий, описанных в «Евангелии».

Можно только удивляться мужеству и энергии этой неутомимой женщины, – ведь, в то время ей было около 80 лет!

Поиски увенчались успехом: императрица и её помощники нашли сохранившийся деревянный крест, на котором за 290 лет до того был распят Христос, гвозди, которыми его прибили к нему, и небольшую дощечку с надписью на трёх языках, подтверждавшей, что казнённого звали Иисус, а его вина заключалась в том, что он говорил про себя, что он – царь Иудейский.

Эти святые реликвии почитаются во всём христианском мире как величайшие драгоценности.

Во время своей миссии в Иерусалим Елена построила несколько церквей среди которых – всемирно известный Храм Гроба Господня. Его воздвигли в местах, где согласно «Новому завету» был казнён, погребён и воскрес Иисус Христос.

Равноапостольные Константин и Елена. Мозаика Исаакиевского собора, Санкт-Петербург, Россия
WikimediaCommons / collective of mosaicist of Saint Isaac’s Cathedral

Император Константин неизменно поддерживал свою мать во всех её благих делах, поэтому очень часто, когда говорят о распространении христианства в Римской империи, Константина и Елену вспоминают вместе, и не просто как родственников, а, в первую очередь, как единомышленников и глубоко верующих христиан. Их имена стоят рядом, и поэтому многие даже ошибочно думают, что они супруги, но это не так: Константин и Елена – сын и его мама. (В память об этих людях назван город в Болгарии на черноморском побережье – Святые Константин и Елена.)

Елена скончалась вскоре после своего путешествия в Иерусалим.

Император пережил свою мать на семь лет.

Вся его жизнь с того момента, как он увидел крест на солнце со словами «τοʋτω νικα» и приказал сделать лабарум – это жизнь убеждённого христианина. Однако, не смотря на все знамения, его явную симпатию к христианской религии и то, что Константин фактически сделал её официальной в огромной Римской империи, сам император крестился буквально на пороге смерти. Он сознался, что очень хотел принять святое крещение в водах Иордана, в том самом месте, где когда-то его принял Христос, однако болезнь помешала ему это сделать.

Константин Великий стал первым римским императором-христианином. С Божьей помощью он покарал тиранов Максенция и Лициния, освободил народы от их безумной тирании и вновь объединил Римскую империю. Его заслуги в распространении христианства колоссальны. Во многом благодаря ему эта религия стала мировой.

Основные источники

Арсений. Летопись Церковных событий и гражданских, поясняющая Церковныя. От Рождества Христова до 1879 года // Вселенская проповедь Вечного Евангелия. Церковь Иоанна Богослова. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://omolenko.com/istoria/letopis.htm
Евсевий Кесарийский (Памфил). О жизни блаженного василевса Константина // Азбука веры. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Evsevij_Kesarijskij/o-zhizni-blazhennogo-vasilevsa-konstantina
Евсевий Кесарийский (Памфил). Церковная история // Азбука веры. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Evsevij_Kesarijskij/tserkovnaja-istorija

Достопримечательности, связанные с этой историей

Зал Константина (Ватикан) – зал в Папском дворце с фресками Рафаэля Санти и его учеников, отражающими введение христианства в Римской империи
Колонна Константина (Стамбул, Турция) – триумфальная колонна, поставленная в честь переноса столицы Римской империи из Рима в Константинополь
Колосс Константина (Рим, Италия) – реконструированная статуя Константина Великого (высота 13 метров)
Константинополь (Стамбул, Турция) – Старый город и историческая часть Стамбула, бывшая Византия, куда Константин перенёс столицу Римской империи
Лабарум – знамя Константина с монограммой Христа (оно, к сожалению, утеряно, но можно видеть многочисленные изображения Константинова креста на музейных экспонатах, относящихся к Римской империи христианского периода)
Мульвийский мост (Рим, Италия) – место знаменитой битвы между войсками Константина и Максенция
Святые Константин и Елена (Болгария) – город-курорт, названный в память о Константине и Елене
Триумфальная арка Константина (Рим, Италия) – триумфальная арка, построенная в честь победы над Максенцием
Храм Гроба Господня (Иерусалим, Израиль) – храм, построенный Константином и Еленой на месте казни, погребения и воскрешения Иисуса Христа